Постоянновлажные тропики. Часть 2

В 70-х годах, особенно в результате детальных и продолжительных экспериментов, проводившихся в Латинской Америке, и исследований в других регионах накопились данные, поставившие под сомнение универсальность приведенных представлений. Наиболее четко новые взгляды, имеющие самое принципиальное значение для практических целей в сельскохозяйственном, лесопромышленном и другом освоении постоянновлажных тропиков, а также для улучшения охраны их природы и естественных ресурсов и прогнозирования будущего, обобщены в используемых нами далее работах большой группы исследователей из разных стран.

Начало изменению устоявшихся взглядов на биогеохимический круговорот веществ в лесных экосистемах постоянновлажных тропиков было положено экспериментальными работами в Коста-Рике. Было доказано, что на изучавшихся участках после сведения дождевого леса вымывание питательных веществ из почвы оказалось не столь значительным, чтобы препятствовать восстановлению сомкнутого растительного покрова, не касаясь, правда, его видового состава. Указанная выше группа ученых, в большинстве своем эксперты ЮНЕСКО, поставила целью проверить, насколько эти выводы выходят за рамки локального явления во влажных тропиках. Работа группы строилась главным образом на полевых исследованиях в дождевых лесах Амазонии, но учитывались данные и по другим лесным экосистемам в постоянно-влажных тропиках Южной Америки и других регионов.

Все это позволило уточнить уже существовавшую идею о необходимости различать два главных типа круговорота веществ в равнинных лесных экосистемах постоянновлажных тропиков.

Соответственно предлагалось внести уточнения и в типологию этих экосистем. К одному типу были отнесены экосистемы, развивающиеся на исходно малоплодородных почвах и получившие название олиготрофных экосистем; к другому — экосистемы, формирующиеся на более богатых питательными веществами почвах, — эутрофные экосистемы. Биологическая продуктивность и тех и других экосистем в естественном состоянии мало отличается друг от друга, но существенно расходится при нарушении этих экосистем.

В постоянновлажных тропиках олиготрофные лесные экосистемы более распространены, чем эутрофные, особенно в Южной Америке, в частности в центре Амазонии, что характерно и для дождевых лесов Африки и Юго-Восточной Азии.

До недавнего времени различия в функционировании этих типов экосистем не привлекали большого внимания, хотя парадокс пышного развития дождевых лесов в постоянновлажных тропиках на очень мало плодородных почвах был отмечен еще на ранней стадии изучения природы этой зоны. Ученые неоднократно высказывали правильную догадку о том, что такой парадокс связан, видимо, с какими-то особенностями круговорота питательных веществ.

В общих чертах уже давно стало очевидным, что и обеспечении питания экосистем дождевых лесов большую роль играет наземная биомасса, а не накопленное почвами плодородие . Как только происходит сведение дождевых лесов и замена их вторичной естественной растительностью или сельскохозяйственными культурами, резервы почвенного плодородия часто оказываются недостаточными для такого развития растительности, которого можно было бы ожидать в условиях постоянновлажных тропиков. А более плодородные почвы в этой зоне, оказывается, занимают весьма ограниченные площади, например, в бассейне Амазонки они составляют всего до 4% его территории, включая к тому же и всю полосу перехода от постоянновлажных к сезонновлажным тропикам, отличающуюся тем, что в ней уже наблюдается короткий (1—2 месяца), но все же практически бездождливый сезон. По другим данным, более плодородные почвы вообще занимают здесь всего 2 % территории.

Работы упомянутой группы экспертов ЮНЕСКО в конце 70-х годов по изучению круговорота питательных веществ проводились в лесах одного из наименее исследованных районов центральной части Амазонии у границ Венесуэлы и Бразилии, на стыке бассейнов Ориноко и Амазонки, а точнее, в месте слияния р. Касикьяре и притоков Риу-Негру — классическом примере бифуркации.

Общая природная характеристика района наблюдений вполне типична для условий распространения равнинных дождевых лесов постоянновлажных тропиков: среднее годовое количество осадков 3600 мм, средняя месячная температура +26,2°, разница между температурами наиболее и наименее жарких месяцев не превышает в среднем 1,3°, распределение осадков по месяцам и влажность в течение всего года достаточно равномерны и т. д.

Наблюдения проводились на небольшой площади (около 30 га). На опытных площадках (по 100 кв. м) были сохранены практически не нарушенные, основные в этом районе экосистемы дождевых лесов, типичные для всей Амазонии: а) на латеритном гравии не заливаемых в течение всего года поверхностным стоком более возвышенных пространств («терра фирме»), б) на периодически подтапливаемых в течение года участках дождевого леса на песчаных почвах, имеющих признаки оподзоленности. Одновременно велись наблюдения за динамикой круговорота питательных веществ на участках, используемых под типичное для Амазонии подсечно-огневое земледелие на «терра фирме». Вырубка деревьев на возделываемых участках и пожоги на них проводились традициоными примитивными способами и орудиями.

Предварительные выводы позволили установить, что для этих дождевых лесов характерен очень сложный механизм круговорота питательных веществ, который зависит от их поступления из почвы в значительно меньшей степени, чем это считалось ранее. Такой механизм особенно быстро перестает функционировать в олиготрофных экосистемах постоянно-влажных тропиков, когда уничтожается их естественно сформировавшаяся растительность, обеспечивающая своего рода «самопитание» экосистем при ненарушенных взаимосвязях их частей.

В числе многих детальных выводов исследования в Венесуэльском центре показали, в частности, что более 90 % кальция, калия и магния поступает в растения многоярусного дождевого олиготрофного леса за счет содержания этих и других элементов в биомассе, фактически минуя почву.

Корневая система дождевых лесов, разветвленная у самой поверхности почвы и воздушная, по существу даже более приспособлена к улавливанию питательных веществ из подстилки и дождевых вод, стекающих через листву и по стволам, чем из почвы. Поэтому-то в дождевом лесу многие корни деревьев и других растений произрастают вверх, пронизывая подстилку из опавших листьев, плодов, отмерших и упавших на землю частей растений. До 80% питательных веществ непосредственно поступает в растения благодаря микоризам.

Очень значительна в экосистемах постоянно-влажных тропиков роль различных животных организмов — от простейших до высокоорганизованных, в частности как в разложении органического материала, гак и в переносе питательных веществ во всех ярусах вплоть до самых верхних в дождевых лесах, т. е. опять-таки почти всегда минуя почву.

Вообще здесь уместно подчеркнуть исключительно большую и разнообразную связь в постоянновлажных тропиках между растительными и животными организмами, часто приобретающую форму симбиозности. Гак, отмеченное участие животных в переносе питательных веществ происходит в вертикальном направлении и вниз, и вверх. Например, термиты разрушают отмершие деревья и другие растения и их части, перенося такой материал преимущественно в почву, а лазающие муравьи выносят его вверх по стволам деревьев. Летающие насекомые, птицы и даже млекопитающие, такие, как летучие мыши, выполняют важнейшую функцию в перекрестном опылении, разносят семена и споры. Некоторые насекомые и другие животные активно защищают многие растения от отдельных вредителей. Сотни видов деревьев постоянно-влажных лесов, не говоря о мангровой растительности, дают корм многочисленным видам рыб, проникающим в эти леса при их периодическом подтапливании. В таких подтапливаемых лесах бассейнов Конго или Амазонки и в других областях постоянновлажных тропиков рыбы, уходя из лесных экосистем с отступающими водами речных разливов, тоже участвуют в разносе семян и спор. Число подобных примеров велико.

Итак, во всех типах лесов постоянновлажных тропиков у растительности развита мощная, распластанная по поверхности почвы корневая система, обеспечивающая максимальный контакт практически со всей площадью подстилки, насквозь пронизанной этой системой. Подземные корневые системы даже большинства древесных гигантов в дождевых лесах обычно неглубоко проникают в почву, редко намного больше 0,5 м. Вот поэтому подземная корневая система высоких деревьев в дождевых лесах не играет большой роли в механическом обеспечении устойчивости деревьев, выработавших для этой цели отмеченные выше приспособления.

Все это подводит к выводу, что в обеспечении нормального функционирования и самосохранения экосистем дождевых лесов особое значение приобретает своеобразный «ярус питания», прослойка подстилки вместе с верхней (надземной и подземной) частью корневой системы древесной растительности . Слово «ярус», конечно, не вполне соответствует в данном случае схеме вертикальной структуры дождевого леса. С одной стороны, часть корней деревьев целиком развивается в воздушной среде, а с другой — множество, например, эпифитов на самых разных высотных уровнях леса также используют для обеспечения своего питания микоризу, как это происходит у высоких деревьев у самой поверхности почвы.

Давно известно и то, что значительное количество концентрированных питательных веществ накапливается в кронах деревьев верхнего яруса дождевого леей и прямо на стволах благодаря постоянному переносу по ним почвенно-подстилочного материала многочисленными животными и скоплению его в «миницеморфных» эпифитов. С «миниценозами» — своего рода промежуточными подстилками на разных высотах в межъярусной растительности — связана, в частности, фиксация значительной части азота в экосистемах дождевых лесов. Но эти промежуточные подстилки в лесах постоянновлажных тропиков играют еще одну важную роль в круговороте питательных веществ. Они оказываются на пути дождевых вод, которые проходят как бы через несколько фильтров от полога верхнего яруса деревьев до приземного «яруса питания», все более насыщаясь при этом питательными элементами.

В результате всего действия сложного и слаженного механизма питания в дождевых лесах, который мы рассмотрели лишь очень схематически, потери питательных веществ в ходе их круговорота оказываются минимальными. Благодаря этому механизму растительность главных типов лесов постоянновлажных тропиков смогла в условиях стабильности природной обстановки в течение очень продолжительного времени, измеряемого по крайней мере тысячелетиями, обеспечивать себя необходимым минеральным питанием даже при самом малом содержании его элементов в почвах.

Итак, условный «ярус питания» и «фильтрация» атмосферной влаги через многоярусный дождевой лес — важнейшие направления поступления питательных веществ в растительность, создающую основную часть Биомассы лесных экосистем постоянновлажных тропиков.

Расчеты общих объемов биомассы, ее распределения по разным типам лесов, оценки их биологической продуктивности и т. п. всегда весьма приближенны. Даже осредненные показатели нередко сильно отличаются, иногда в 2 раза и более, у разных исследователей, что вполне объяснимо в силу различий методов подсчета, разнокачественных исходных данных и т. д. Но в плане основной задачи нашей книги это не

имеет принципиального значения, и важно то, что во всех оценках остается очевидным, — экосистемы постоянновлажных тропиков имеют наибольшую биомассу в сравнении с большинством других природных экосистем. По данным начала 70-х годов, т. е. уже с учетом нарастающего сведения и деградации лесов постоянновлажных тропиков, их общая биомасса все еще оценивалась как почти половина биомассы всех живых растений на Земле.

В сильно генерализованном виде объем биомассы (в сухом весе) в экосистемах первичных лесов постоянновлажных тропиков составляет от 300 до 700 т на 1 га, в дождевых лесах — в среднем более 500 т на 1 га, во вторичных лесах — 150 — 300 т на 1 га. Даже в таких очень осредненных оценках есть существенные региональные различия. Например, оценки общей биомассы для дождевых лесов Африки составляют до 500 т на 1 га, а Южной Америки — в 2 — 3 раза больше. При этом для некоторых лесов Амазонии этот показатель свыше 1500 т на 1 га, что по крайней мере в 3 — 4 раза больше оценок биомассы богатых лесов умеренного пояса и субтропиков. Западные эксперты, заинтересованные в учете только объема деловой древесины постоянновлажных лесов, оценивают его и среднем в 160 куб. м на 1 га.

Продуктивность биомассы (т. е. соотношение годового прироста биомассы с ее общими запасами и живых организмах) в равнинных дождевых лесах и относительных показателях может представиться не очень значительной — не более 10% (это в 1,5 раза ниже продуктивности мангр, но в 2 раза выше, чем и горных дождевых лесах). Однако, учитывая огромный реальный объем биомассы в этих лесах, в абсолютных величинах их продуктивность исключительно велика — в среднем от 50 т на 1 га и более.

Напомним в этой связи еще один своего рода парадокс природы постоянновлажных тропиков: интенсивность фотосинтеза в них невелика, но он равномерен в течение продолжительного времени ежесуточно и круглогодично, а поэтому все типы естественной растительности этой зоны оказываются высокопродуктивными в создании биомассы и накапливаемого в ней сухого органического вещества.

Распределение биомассы в экосистемах постоянно-влажных тропиков в осредненном виде представляется следующим: надземные зеленые части растений — 4 — 8 %, надземные незеленые части растений — 71 — 80%, подземные части растений — 16 — 23%. В приводимой таблице легко прослеживается эта специфика растительности постоянновлажных тропиков в сравнении, например, с лесами субтропиков и такими лиственными лесами умеренного пояса, как дубравы (табл. 1).

Таблица 1

Распределение биомассы в лесных экосистемах

(в °/ к ее общему объему)46

Даже с учетом условности приведенных средних показателей, исходя из больших региональных и особенно локальных различий в конкретных лесах постоянновлажных тропиков, эти данные определяют порядок величин для оценки объемов биомассы и запасов древесины, прогнозов их сокращения под воздействием современной хозяйственной деятельности.

Содержание этого раздела подводит к важнейшему выводу, что такая деятельность в лесах постоянно-влажных тропиков, сопровождаемая их сведением, неминуемо разрушает хотя бы отдельные звенья их сложной системы питания, а следовательно, всегда в большей или меньшей степени нарушает весь механизм круговорота питательных веществ. Обычно это означает начало деградации экосистемы, что так или иначе пр
оисходит на каждом осваиваемом участке дождевого леса. Но конечно, последствия такой деградации определяются длительностью хозяйственного воздействия на одной и той же площади и размерами последней. В каждой же конкретной точке хозяйственного вторжения в дождевые леса такая деградация всегда может считаться глубокой.

Например, самое агротехнически примитивное подсечно-огневое земледелие ведет не просто к определенным потерям биомассы постоянновлажных лесов, а к обязательному разрушению «яруса питания» этих лесов в осваиваемом участке и его ближайшем окружении. Происходит ликвидация и верхнего «блока» в системе питания в связи с уничтожением надземных частей растений и такого важного «блока», регулирующего круговорот питательных веществ, как подстилка и корневая система в приземном слое. Это оказывается часто главным препятствием для восстановления лесных экосистем в постоянновлажных тропиках с их естественными внутренними связями, которые сформировались в дождевых лесах за многие тысячи лет достаточно стабильных условий в этой зоне. Мы употребили слово «часто» в противовес широко распространенным взглядам о полной неизбежности сугубо негативных последствий для сохранения природных экосистем в постоянновлажных тропиках чуть ли не в каждом случае вторжения в них человека 47. Как ни опасно всякое такое вторжение, более доказательное суждение об этом может сложиться при углубленном изучении присущего лесам постоянно-влажных тропиков стремления к сохранению динамической стабильности. Она определяется как динамическая потому, что эти леса, сохраняя в большей или меньшей степени в течение длительного времени особую структуру, сложившиеся системы питания и другие специфические черты, в то же время непрерывно развиваются и трансформируются в естественных условиях.

Наблюдения за развитием рассматриваемых экосистем ведутся многие десятилетия в Африке, Азии и Латинской Америке, а в отдельных районах даже более столетия, хотя, безусловно, и этот срок не очень велик.

Такие наблюдения выявили, что и самые «хрупкие» из этих экосистем обычно приспосабливаются ко многим нерезким и не очень значительным колебаниям климатических условий, к изменениям численности животных популяций и т. п. вплоть до отдельных непродолжительных, ограниченных по площади и неразрушительных воздействий в основном традиционной хозяйственной деятельности.

Во всех регионах этой зоны наблюдается естественное восстановление большинства типов экосистем. Такое самовосстановление обычно происходит на небольших площадях, не превышающих нескольких гектаров, реже составляющих десятки гектаров. Оно идет постоянно там, где происходит периодическое естественное отмирание наиболее крупных деревьев, формирующих вокруг себя «мини-ценозы», где такие деревья внезапно гибнут из-за стихийных явлений (ураганы, грозы и т. д.).

По существу до сих пор в основе представлений о самовосстановлении лесов постоянновлажных тропиков и их динамической стабильности остается концепция, выдвинутая еще в 30-х годах А. Обревиллем. Он подчеркивал, что благодаря обилию видов в этих лесах в них вообще постоянно обновляется или меняется сочетание представителей различных видов, прежде всего древесных растений, на одной и той же

площади.

На каждом участке этих лесов по мере отмирания и гибели деревьев одних видов их место в ходе естественного развития могут занимать деревья как тех же, так и других видов, создавая при этом вокруг себя уже новые «миниценозы», но характерные для данной экосистемы.

Поскольку первичные дождевые леса чаще полидоминантны по видовому составу деревьев — в них практически трудно выделить не только один, но и не-

сколько видов, которые являлись бы доминирующими, то обычно наблюдается зарастание оголенных мест не теми видами, что занимали их ранее. В то же время в отношении этих лесов вряд ли можно говорить о сменах видового состава древостоя в таком же понимании, которое, например, порождено привычной нам картиной смены сосновых лесов березняками, ельниками и т. п. Это все еще недостаточно учитывается при многих попытках лесовосстановления путем посадок интродуцированных пород, часто совсем не характерных для флоры того или иного массива постоянно-влажных лесов, подвергшихся деградации. Если такие более успешные эксперименты с лесопосадками в рассматриваемой зоне могут иметь некоторое хозяйственное значение для производства древесины, то они, как правило, не способствуют восстановлению лесных экосистем с характерной для постоянновлажных тропиков огромной биомассой.

Неоднозначно в этой связи понимается для дождевых лесов и термин «омолаживание» леса. Вообще о возрасте «старения» влажнотропических лесов нет сколько-нибудь общей точки зрения. Этот возраст действительно бывает существенно различным для разных по флористическому составу и географическому положению массивов зрелых лесов, так называемых климаксных насаждений. Во всяком случае даже в осредненном значении он, видимо, всегда измеряется столетиями, как минимум — более столетия. Это надо учитывать для общей ориентации при разработке или оценке любых проектов природопользования и природоохранных мероприятий в постоянновлажных тропиках.

Условность определения «старения» и «омолаживания» дождевых лесов связана и с тем, что подчеркнутая еще А. Обревиллем большая мозаичность этих лесов означает и сочетание в них даже на сравнительно небольших площадях разновозрастных участков леса. Многочисленные исследования этих лесов за полвека после работы Обревилля о «колониальном лесе» и в этом вопросе не внесли принципиальных изменений и уточнений в его подход к концепции динамической стабильности и саморегулирования постоянновлажных лесов. Чаще всего лишь уточнялись конкретные возрастные показатели для отдельных климаксных массивов в различных районах рассматриваемой зоны. Новые данные скорее свидетельствовали о том, что возможности саморегулирования дождевых лесов не следует переоценивать.

Широкое распространение в последние годы получила генерализованная схема общего развития дождевых лесов, предложенная Т. Уитмором. Суть ее сводится к выделению трех основных и универсальных фаз в развитии этих лесов в естественном состоянии: «прогалина», «формирование леса» и его «зрелость».

В ходе современных попыток уточнить биологические пределы хозяйственных нагрузок на экосистемы дождевых лесов, т. е. выявить порог, за которым обязательно наступает их необратимая деградация, в числе узловых вопросов все чаще на первое место выдвигается проблема сукцессии в трансформируемых лесах постоянновлажных тропиков. Для ее решения еще требуются дальнейшие исследования степени инерционности в эволюции таких сукцессии. Это нужно, на наш взгляд, для определения очень важного критерия — продолжительности «резервного времени», которое остается до полного охвата трансформируемых в результате хозяйственного воздействия экосистем постоянновлажных тропиков деградацией необратимого характера.

Как видно, сложные вопросы функционирования, стабильности и саморегулирования экосистем постоянновлажных тропиков пока изучены слабо, и многие выводы или предположения нередко основываются на более или менее частных и непродолжительных наблюдениях, а это способствует появлению противоречивых суждений. Но все же накопилось немало доказательств, что и в дождевых лесах, включая охарактеризованные выше олиготрофные экосистемы, оказываются негубительными для них и отдельные порубки, и даже расчистки для земледелия при размере участков, примерно соответствующем естественным прогалинам, допускающим самовосстановление экосистем. Однако это, безусловно, происходит лишь при продолжительном, обычно измеряемом десятилетиями перелоге, что на практике возможно только при очень низкой плотности населения и использовании самых технически простых способов расчистки леса. Такое воздействие на экосистемы дождевых лесов сохраняется в немногих местах — в отдельных глубинных районах бассейнов Конго и Амазонки, в некоторых частях островов Калимантан, Новая Гвинея и т. д.

При сведении леса на участках, которые существенно превышают размеры естественных прогалин, восстановления, во всяком случае олиготрофных экосистем дождевых лесов, не наблюдалось. Это и понятно: исчезают условия для сохранения и возобновления «яруса питания», почвы на обширных оголенных участках вымываются, развивается эрозия и смыв почв происходит настолько быстро, что это вообще затрудняет иногда развитие растительности на таких участках. Мы не имеем возможности остановиться здесь на проблемах почвенного покрова постоянно-влажных тропиков и значении разных типов почв для обеспечения развития и восстановления природных экосистем, культурной растительности. Этому посвящены многие, частично упоминавшиеся зарубежные работы по всем регионам влажных тропиков и несколько крупных работ советских ученых. Но целесообразно отметить масштабы смыва почв, характерные для постоянновлажных тропиков.

Еще более 25 лет назад в качестве ведущего признака современного рельефообразования в зоне постоянновлажных тропиков мы подчеркивали преобладание плоскостного смыва («тропическая солифлюкция») наряду с глубоким химическим выветриванием, по сравнению с другими зональными экзогенными рельефообразующими процессами51. В последующие годы накопились новые конкретные данные, позволяющие определить этот смыв под дождевыми лесами в естественном состоянии в среднем в 1 т с 1 га в год. Но даже на частично оголенных пространствах с самыми малыми уклонами в этой зоне смыв сразу возрастает в 20 — 30 раз и намного более52. Эта подвижность поверхностного рыхлого материала создает немалые дополнительные трудности для самовосстановления или восстановления лесных экосистем при разрежении, а тем более при сведении растительности.

В обеспечении их стабильности, саморегулирования и восстановления играют роль, конечно, и другие факторы. Каковы бы ни были дальнейшие уточнения кратко рассмотренных здесь особенностей функционирования и динамической стабильности экосистем постоянновлажных тропиков, очевидно, что эти особенности не только предопределяют негативные последствия хозяйства, но могут открывать и некоторые возможности экологической оптимизации природопользования здесь при условии понимания и учета специфических черт природы.

Все изложенное выше в этой главе относится в основном к экосистемам дождевых лесов — основному биому постоянновлажных тропиков. Но представляется целесообразным специально остановиться и на очень своеобразных экосистемах мангр. Они характерны для побережий влажных тропиков и даже субтропиков, занимая 20 % береговой линии Мирового океана, но наиболее развиты в постоянновлажных тропиках. Нередко мангры здесь представляют узкую поноску растительности буквально в несколько рядов деревьев, но иногда они образуют и мощные лесные заросли, уходящие на многие километры в глубь суши на подтопляемых морской водой берегах.

Общая площадь, занимаемая манграми в постоянновлажных тропиках, не подсчитана, но невелика в сравнении с площадями других экосистем этой зоны. Важно, однако, то, что экосистемы мангр относятся к числу наиболее легко и полностью уничтожаемых под воздействием деятельности человека, когда она игнорирует особенности механизма функционирования этих экосистем. В то же время при учете таких особенностей и без их глубоких нарушений мангры представляют большие возможности для их эффективного экономического использования.

Специфическая растительность мангр способна развиваться в соленой среде приливной морской воды, но при условии обязательного и регулярного поступления с суши чистой пресной воды. В особой среде, формирующейся в узкой переходной полосе от моря к суше, могут произрастать очень немногие виды деревьев и других наземных растений, приспособившихся благодаря своему исключительно высокому осмотическому давлению поглощать соленую или солоноватую воду. К тому же многие из растений мангр имеют еще и физиологические приспособления для выделения избыточной соли, обычно через листья, на которых нередко можно увидеть серебристый солевой налет.

Всего в мире известно примерно 90 видов деревьев и кустарников мангр, из которых наиболее распространены менее 50 видов54. Растительность мангр на Азиатском побережье Индийского и Тихого океанов обычно богаче, чем в манграх Африки, Южной и Центральной Америки, где, однако, мангры лучше сохранились. Так, в Западной Африке в манграх всего 7 видов деревьев, на Атлантическом побережье Южной Америки — 9 видов.

1. Мангры, в которых более 20 видов деревьев.

2. Мангры, в которых от 5 до 20 видов деревьев.

3. Мангры, в которых менее 5 видов деревьев

Основу мангровых экосистем во всем мире составляют различные виды ризофоры, авиценнии и соннератии5*. Ризофоры, отдельные деревья которых достигают в постоянновлажных тропиках высоты 30 — 40 м, хотя чаще не превышают 15 — 20 м, располагаются ближе всего к воде. Во время приливов они поэтому более заливаются морской водой. Авиценнии образуют как бы второй эшелон мангровой растительности несколько дальше от места постоянного затопления соленой водой. Там, где соленая вода появляется только при очень сильных приливах, располагаются низкие деревья и кустарники, тоже приспособившиеся к высокой солености воды.

У ризофор есть придаточные корни-подпорки, достигающие высоты 10 м и более и опускающиеся от крупных ветвей до илистого грунта. Ризофоры часто и справедливо называют «живородящими растениями», так как семена дерева произрастают, находясь еще по существу в теле материнского дерева. Сформировавшийся в плоде ризофоры зародыш прорастает и примерно через полгода превращается в длинный проросток, который отпадает от дерева и вонзается в ил либо плавает некоторое время в приливной волне, пока не закрепится на грунте. Именно с этой особенностью ризофор связано их широкое распространение по побережьям влажных тропиков.

У авиценнии развиваются многочисленные небольшие боковые дыхательные воздушные корни. Подтопляемые части вспомогательных наружных корней обычно покрыты множеством мелких моллюсков, особенно устричных, которые, оставаясь при отливе временно вне воды, удерживают ее внутри крепко закрытых раковин.

Особое своеобразие экосистемам мангр постоянно-влажных тропиков придают рыбы-прыгуны, несколько приспособившиеся к периодическому пребыванию вне водной среды. Хотя они и не являются двоякодышащими, но могут по придаточным корням и ветвям забираться на деревья для охоты за насекомыми, Мангры служат также местом обитания некоторых наземных животных, в том числе и исчезающих видов

Быстрым круговоротом питательных веществ мангры как бы отличаются от обычных лесных экосистем, но в остальных проявлениях биологической деятельности достаточно схожи с ними. Продуктивность мангр очень высока — до 8 т органического вещества (в сухом весе) с 1 га в год, что, например, в 3 раза выше средней биологической продуктивности тайги59. Мощный опад листьев и других частей растений, обилие водорослей поддерживают исключительную концентрацию питательных веществ и для животных организмов в манграх. Поэтому мангры — производитель органического вещества, образующего базу сложной трофической цепи, включающей и питание многих рыб, ракообразных, имеющих мировое промысловое значение.

По некоторым расчетам, мангровые экосистемы влажных тропиков прямо или косвенно имеют отношение к жизненному циклу почти 90% всех промысловых тропических рыб. Весьма важна в ряде областей влажных тропиков, особенно у берегов Индийского и Тихого океанов, эколого-экономическая роль мангр. Они защищают побережья от размыва и смягчают действие циклонов и цунами на природные экосистемы и освоенные территории на суше позади мангровой полосы.

Все виды загрязнений водного компонента экосистем мангр, нарушение притока в них чистой пресной воды, не говоря уже о полном сведении их растительности, что происходит всегда при освоении участков

мангр под сельское хозяйство (обычно рисовод
ство), ведут к необратимой деградации этих экосистем, к их гибели. Ведь другие древесные породы не пригодны для заселения участков со сведенной мангровой растительностью. Мангровые же деревья растут медленно, и для потенциально возможного их восстановления естественным или искусственным путем требуется по крайней мере около 100 лет. Это и позволяет говорить часто о манграх как невозобновимых ресурсах влажных тропиков, потерю которых можно избежать, лишь учитывая особенности функционирования мангровых экосистем и их глобальное экономическое значение, в особенности в связи с истощением морских рыбных ресурсов.

ПРИРОДА ПОСТОЯННОВЛАЖНЫХ ТРОПИКОВ

И ГЛОБАЛЬНАЯ ЭКОЛОГИЯ

Роль природы постоянновлажных тропиков и значение ее состояния не только для биосферы Земли, ее генофонда, но и для мировой циркуляции атмосферы, содержания в последней кислорода, углекислого газа и т. д. постоянно обсуждается в связи с повышенным интересом к глобальным экологическим проблемам в публикациях научного, научно-популярного и публицистического характера63. Выдвинуто много гипотез, существуют самые разные оценки возможных глобальных экологических изменений в связи с происходящей деградацией природы влажных тропиков, и прежде всего в связи со сведением их лесов. При этом учитывается и слабая надежда на замену в будущем исчезающих дождевых лесов другими экосистемами, которые могли бы хоть частично восполнять потерю этих лесов для поддержания глобального экологического равновесия.

Мы коснемся далее некоторых из этих вопросов в связи с рассмотрением трансформации природы постоянновлажных тропиков под воздействием роста в них хозяйственной активности и ее последствий. Здесь же нам хотелось лишь показать, что внимание к постоянновлажным тропикам как части влажного тропического пояса Земли в связи с глобальными экологическими проблемами и прогнозами действительно обосновано и связано именно со специфическими чертами их природы. К уже приведенным характеристикам этих особенностей поэтому следует добавить примеры, подтверждающие своеобразие роли постоянновлажных тропиков в развитии биосферы и поддержании глобального экологического равновесия.

Среди многочисленных и преимущественно тревожных прогнозов воздействия сведения лесов влажных тропиков (т. е. прежде всего постоянновлажных лесов) на климат Земли в следующем столетии, но, видимо, не ранее середины его можно выделить три главных направления.

Часть климатологов считает, что полное или хотя бы значительное обезлесивание экваториального и субэкваториального пояса, в первую очередь в Южной Америке и Африке, должно усилить земную радиацию. Это повлечет глобальное снижение температур на поверхности планеты и неизбежно вызовет достаточно резкое нарушение общей атмосферной циркуляции и изменение глобального режима атмосферных осадков. В частности, как предполагают сторонники этой модели глобальных климатических изменений, по указанной причине возможна существенная аридизация главных земледельческих областей Северной Америки и Европы.

Другая, не менее многочисленная группа ученых полагает, что вследствие исчезновения лесов во влажных тропиках произойдет совсем обратное. Поскольку, считают они, процесс сведения этих лесов почти неотъемлем от сжигания значительной части их фитомассы, произойдет резкое увеличение содержания СО2 в атмосфере, так как к тому же существенно уменьшится расходование этого газа в ходе фотосинтеза из-за исчезновения огромных массивов дождевых и других лесов влажных тропиков. В этом случае, опять же примерно к середине XXI в., все это может активно способствовать созданию так называемого «парникового эффекта» в атмосфере Земли и повышению ее средних температур на 1 — 1,1°. Предполагается, что и этого достаточно, например, для нарастания таяния полярных льдов, что неминуемо привело бы к повышению уровня Мирового океана по крайней мере на несколько метров. Степень катастрофичности такого «потопа» для человечества не требует пояснений.

Третья, достаточно крупная группа ученых намного более осторожна в подобных прогнозах. Не исключая оба направления возможных глобальных климатических изменений, эти специалисты полагают, что последствия не должны приобрести столь катастрофического характера или во всяком случае динамика развития глобальных изменений климата в связи с ситуацией во влажных тропиках не будет столь быстрой и прямолинейной.

Каковы же фактические данные по природе постоянновлажных тропиков, которые могут быть использованы в поддержку или для опровержения той или иной из указанных гипотез? Остановимся на некоторых из таких данных.

Гипотетическая схема возможных глобальных климатических изменений представляется большинству представителей первой из упомянутых групп ученых в следующем общем виде. Массированное сведение влажнотропических лесов должно вести к увеличению альбедо и, следовательно, к уменьшению поглощения солнечной энергии на очень больших площадях, занимающих по обе стороны экватора почти 30 % земной суши. Это повело бы к уменьшению здесь испарения, осадков и высвобождающегося при их выпадении скрытого тепла в атмосферу. В свою очередь такое нарушение теплообмена теоретически предполагает охлаждение средней и верхней тропосферы тропиков, что может стать причиной уменьшения термического градиента, направленного от экватора к полюсам. Предполагается, что в подобной ситуации уменьшение переноса тепла и влаги из приэкваториальных областей рано или поздно привело бы к определенному глобальному охлаждению атмосферы Земли. А это даже при самом небольшом охлаждении, видимо, угрожает указанной аридизацией части умеренного пояса, в том числе и сельскохозяйственных районов севернее 40° с. ш. Но пока все еще мало точных данных, например, об особенностях круговорота воды в постоянно-влажных тропиках, т. е. по одному из опорных моментов в приведенной гипотетической схеме. Конечно, вполне очевидно, что этот круговорот связан с эвапо-транспирацией65. Давно возникло и закономерное предположение о том, что сведение дождевых и других лесов рассматриваемой зоны неизбежно ведет к сокращению количества водяного пара, возвращающегося в атмосферу. Однако до сих пор оценки доли местного водяного пара в круговороте воды над лесами постоянновлажных тропиков колеблются от 15 до 75%, т. е. расхождения носят принципиальный характер. Отсюда и невозможность относиться с должным доверием к прогнозам, опирающимся как на те, так и на другие из приведенных оценок.

В последние годы исследования именно таких аспектов климата постоянновлажных тропиков получили наибольший размах при изучении природы бассейна Амазонки, на который приходится около 20% воды, поступающей на мировую сушу с атмосферными осадками, и примерно такая же доля мирового речного стока (около 175 тыс. куб. м в сек.) 6°. Понятно, что объективные исследования в таком гигантском бассейне имеют не только региональное значение для самой Амазонии, но и достаточно универсальное значение для всей зоны постоянновлажных тропиков, в частности для уточнения возможного глобального эффекта климатических изменений в этой зоне в результате сведения в ней лесов и развития почвенной эрозии. До недавнего времени представлялись незыблемыми объяснения природной специфики крупнейших приэкваториальных областей распространения дождевых лесов, основанные на общих закономерностях атмосферной циркуляции и географической зональности. Так, для Амазонии, где сосредоточена большая часть этих лесов, особенности климата и ландшафтов объяснялись ее широтным положением и орографией. Амазония представлялась как бы гигантской «ловушкой» жаркого и влажного воздуха, ограниченной на западе стеной Анд с высотами до 4000 м и выше, на севере — не столь высоким, но все же достигающим 1000м Гвианским нагорьем, на юге — поднятиями до 700 м центральной части Бразильского нагорья. В эту «ловушку» с востока, неся с океана влагу, постоянно вторгаются жаркие пассатные ветры, создавая именно тот климат, в котором только и могут развиваться гилей. Как бы само собой разумелось, что если дождевые леса здесь и будут сводиться, то климат в принципе не изменится и рано или поздно поэтому здесь восстановятся аналогичные сводимым лесам экосистемы, хотя на это, может быть, потребуются даже не века, а тысячелетия.

В то же время еще в 50-х годах часто обращалось внимание на резкое различие количества атмосферных осадков в Амазонии над большими обезлесенными площадями и расположенными рядом с ними лесными массивами. Одним из примеров этому служил крупный остров Маражо в устье Амазонки. В западной части острова сохранялись леса, а восточная часть была давно обезлесена человеком. Над лесами Маражо дожди идут круглый год, а над антропогенной саванной восточной части острова почти не выпадает осадков. Именно феномен Маражо вновь привлек внимание группы ученых, которые к началу 80-х годов завершили серию наблюдений в Амазонии и построенных на их основе расчетов, доказывающих, в частности, что в этой области не менее 50% атмосферных осадков над лесами выпадает за счет конденсации испаряемой лесом влаги67. Наблюдения с воздуха, в том числе и из космоса, свидетельствуют о том, что всюду в дождевых лесах Амазонии, особенно над наиболее сомкнутыми массивами, к полудню небо почти сплошь затягивается облаками и дожди каждодневны. Подобная картина наблюдается и над обширными лесными массивами бассейна р. Конго (Заир).

Исследования современных изменении климата

Амазонии точными измерениями подтвердили мнение о том, что в дождевых лесах на небольших «прогалинах» высокий уровень влажности сохраняется в течение всего года за счет как бы втягивания на эти временно обезлесенные участки влажного воздуха из окружающего «сомкнутого» леса. При сплошной вырубке участков, имеющих в диаметре от 1 км до нескольких десятков километров, по данным тех же исследователей, происходит значительное сокращение возврата влаги в атмосферу, которое, по-видимому, ведет к существенному и необратимому уменьшению общего количества годовых осадков над этими крупными площадями. При этом наблюдается ухудшение экологических условий в краевых частях сохраняющихся окружающих лесов. Аналогичные наблюдения есть и для Западной Африки.

При сведении лесов Амазонии на еще более крупных пространствах (100 км в диаметре и больше), как считают те же исследователи, уменьшение годовых осадков приобретает явные черты местной аридизации. Такие локальные климатические изменения еще сильнее оказывают неблагоприятное влияние на режим увлажнения больших площадей в нетронутых лесах, окружающих эти крупные обезлесенные пространства, заметно ухудшая условия нормального развития природных экосистем.

Дальнейшее сведение дождевых и других лесов пoстоянновлажных тропиков, безусловно, в той или иной степени уменьшит выпадение осадков над обезлесенными пространствами, но, вероятно, не это проявление климатических изменений может вызвать серьезный негативный глобальный экологический эффект. Большинство расчетов показывает, что в пределах постоянновлажных тропиков даже при таких изменениях очень долгое время сохранится свойственный им температурный режим и примерно тот же объем поверхностного стока, хотя его режим не может не нарушиться при этом в неблагоприятную для человека сторону, прежде всего в форме усиления и нерегулярности паводков. В локальных же масштабах будет наблюдаться и сокращение стока, как, например, в Гватемале, где сведение в течение всего нескольких десятилетий 2/3 лесов повлекло сокращение речного стока почти на 50%.

Если обратиться к прогнозам второй из указанных групп ученых, то надо подчеркнуть, что действительно при изучении глобальной динамики природной среды все большее внимание уделяется глобальному круговороту углерода, в первую очередь биосферного углерода. Еще лет десять назад наиболее широко было распространено мнение, что в атмосферу с земной поверхности ежегодно поступает от 4 до 8 млрд. т углерода. Большая или во всяком случае значительная его часть растительного происхождения и связана прежде всего со сжиганием тропической растительности. К концу 70-х годов многие исследователи стали склоняться к тому, что прежние оценки выделения углерода в атмосферу сильно завышены, а в действительности оно составляет, по разным расчетам, всего 1—4 млрд. т в год 68.

Требовались более проверенные исходные показатели для математического моделирования круговорота биосферного углерода. Особенно важно это для влажных тропиков, где фактически сосредоточено не менее 50% всего углерода, связанного на Земле живыми организмами. Детальные исследования в этом плане были проведены в полуостровной части Малайзии, т. е. хотя и в небольшом, но вполне репрезентативном районе постоянновлажных тропиков.

Полученные данные тоже остаются приближенными и осредненными, в частности из-за слабой изученности динамики углерода в почвах влажных тропиков 69, но все же позволяют лучше выявить истинные запасы углерода в деградированных и недеградированных лесах и в агроэкосистемах, создаваемых на месте постоянновлажных лесов.

Таблица 2

Среднее содержание связанного органического углерода (в кг на 1 кв. м) в природных экосистемах и в агроэкосистемах на месте сведенных лесов в постоянновлажиых тропиках (по наблюдениям в Полуостровной Малайзии)

Эти данные показали также, что лишь для территории Полуостровной Малайзии сокращение запасов углерода в растительности за 15 лет (с середины 70-х годов до 1990 г.) должно составить не менее 0,5 млрд. т и основная часть этих потерь придется на вынос углерода в атмосферу при сжигании лесной растительности.

Поскольку и во многих других районах постоянно-влажных тропиков в это же время складываются аналогичные ситуации в ходе освоения их территории, данные, полученные в Малайзии, позволяют лучше уточнить исходные показатели для экстраполяционных моделей круговорота органического углерода как для всей этой зоны, так и в глобальном масштабе 72. Если исходить из того, что сейчас ежегодно в мире сводится только около 1 % общей площади лесов постоянновлажных тропиков, т. е. примерно столько же, сколько составл
яют 40 % площади этих лесов в Полуостровной Малайзии, то вызываемые при этом потери запасов углерода в биомассе и выброс их в атмосферу должны оцениваться в рассматриваемой нами зоне по крайней мере в 3 млрд. т в год 73. Поэтому трудно согласиться с приведенными выше оценками, которые существенно занижают объемы углерода, поступающего ныне в атмосферу в связи со сведением лесов во влажных тропиках, и тем самым недооценивают глобальный негативный экологический эффект деградации природы и постоянновлажных тропиков.

Уделяется внимание и влиянию сокращения площади этих лесов на содержание в атмосфере кислорода. Все шире получает распространение мнение о том, что влияние лесов постоянновлажных тропиков на кислородный режим планеты скорее можно рассматривать как нейтральное, поскольку на разложение органического материала в этих лесах, по-видимому, расходуется примерно столько же атмосферного кислорода, сколько его отдается ими в атмосферу при фотосинтезе. Более углубленные исследования подводят к выводу, что в глобальных масштабах само по себе сокращение площади этих лесов не может вызвать катастрофических изменений в содержании кислорода в атмосфере, как предполагают некоторые экологи «широкого профиля». Однако, как и в проблеме концентрации СО 2, недооценивать последствия уничтожения влажнотропических лесов для кислородного режима планеты было бы неверно.

Итак, нельзя не согласиться с мнением авторитетных советских специалистов о том, что «практически все прогнозы возможных изменений окружающей среды в результате сведения тропических лесов являются неблагоприятными». Но, как видно из приведенных примеров, научная слабость всех подобных прогнозов определяется прежде всего недостаточной изученностью природы постоянновлажных тропиков именно по тем вопросам, которые кладутся в основу прогнозов и должны обеспечивать их достоверность и пространственно-временную конкретность.

В глобальном экологическом плане не вызывают в этом отношении сомнения, пожалуй, лишь прогнозы, связанные с оценкой роли генофонда постоянновлажных тропиков в развитии биосферы и его потенциальных хозяйственных возможностей. По остальным проблемам такие прогнозы во всяком случае убедительно показывают важность более углубленного изучения специфики природы постоянно-влажных тропиков и ее современной трансформации под влиянием деятельности человека, в том числе и в плане предполагаемых последствий этой трансформации для глобальной экологии.

Последствия хозяйственного освоения

АЗИЯ И ОКЕАНИЯ

Мы рассматриваем особенности состояния природной среды и освоения естественных ресурсов постоянновлажных тропиков этих регионов совместно, так как на начало 80-х годов они имеют больше общих черт в хозяйственном освоении, развитии исследований и природоохранных мер, чем различий.

В А зии наибольшие площади еще сохранившихся первичных ПОСТОЯННОЕ лажных лесов приходятся сейчас на острова Юго-Восточной Азии, соседствующие с крупнейшими островами Океании. Остров Новая Гвинея, являющийся в физико-географическом отношении единым целым, в политическом районировании относится частично к Азии, частично к Океании.

Но Азиатский регион имеет и важнейшую особенность — наибольшую плотность населения во влажных тропиках. В среднем она составляет более 100 человек на 1 кв. км, в целом же для влажных тропиков мира — менее 15 человек на 1 кв. км, а для отдельных стран и территорий других регионов, особенно в постоянновлажных тропиках, значительно меньше. «Демографический взрыв» в XX в. в странах Азии оказал большое влияние на современное ускорение освоения любых территорий во влажных тропиках, сопровождавшееся иногда особенно глубокой деградацией экосистем из-за предельно высокой хозяйственной нагрузки на них. Но и в предыдущие столетия высокая плотность населения, издавна практикующего разные формы подсечно-огневого земледелия, была главной причиной сведения постоянновлажных лесов в континентальной части материка и на таких крупных островах, как, например, Шри-Ланка или Ява.

В то же время исторический опыт народов Азии, осваивавших в течение очень долгого времени территорию влажных тропиков, дал и ряд примеров ее сельскохозяйственного использования, обеспечивающих удовлетворительное сохранение продуктивности земель, отвоеванных, например, у дождевых и мангровых лесов, — различные приемы рисосеяния на равнинах, террасное земледелие на склонах, сдерживание эрозии посадками бамбуков и т. п. Учет этого опыта становится все более важным для будущего вновь осваиваемых районов постоянновлажных тропиков как возможная альтернатива часто безуспешным попыткам внедрять экспериментальные методы новой агролесотехники.

Экосистемы постоянновлажных тропиков Юго-Восточной Азии и Океании (Папуа-Новая Гвинея) в сравнении с другими частями Азиатского региона отличаются особенно большим разнообразием по структуре, видовому составу флоры и фауны, степени их эндемизма. Это объясняется особенностями развития природы многочисленных более или менее крупных островных экосистем, сложностью рельефа большинства островов, влиянием муссонов на кли-57

Природа и естественные ресурсы обоих регионов, главным образом растительность, в целом изучены относительно хорошо, но территориально неравномерно. При этом менее исследованы как раз те районы и приуроченные к ним экосистемы, которые оказались основным объектом современной экономической активности 58.

В Азии в 70-х годах, по осредненным оценкам, площади наибольшего распространения первичных постоянновлажных лесов (в млн. га) составляли по странам: Индонезия — свыше 90, Малайзия— 15, Филиппины — 9, Индия — 4-5, Шри-Ланка — 0,25. Суммарно для региона эти площади составляли менее 1,5 млн. кв. км. Часто высказывалось мнение, что эти оценки завышены, так как по крайней мере часть указанных

Рис. 19. Распределение сомкнутых влажнотропических лесов всех типов в странах Азии и Океании к 1980 г., по оценкам экспертов ФАО площадей приходилась на леса, достаточно сильно затронутые подсечноогневым земледелием.

К началу 80-х годов эти площади сократились в разных странах региона в 1,5 — 2 раза, а крупные массивы не захваченных еще активной хозяйственной деятельностью дождевых лесов сохранились лишь на отдельных островах, принадлежащих Индонезии и Малайзии. Угроза сведения или глубокой деградации и этих массивов в ближайшем будущем стала сейчас очевидной.

В Индонезии с конца 60-х годов число лесных концессий для заготовки древесины на экспорт, а в пoследние годы и на сырье для местной лесобумажной промышленности выросло более чем в 3 раза, и их общая площадь к началу 80-х годов приближалась к 30 млн. га. Заготовка древесины на экспорт и ее вывоз только в 1969-1976 гг. (в млн. куб. м) выросли соответственно с 6,6 до 23,8 и с 3,7 до 18,5. В последующие годы сохранились примерно те же темпы роста этих показателей. Тропическая древесина продолжает занимать в экспорте страны по стоимости второе место после нефти. Почти 2/з кругляка направляется в Японию. С 70-х годов сведение леса в Индонезии без учета эксплуатации лесных ресурсов в Ириан-Джао охватывает в отдельные годы более 600 тыс. га. С того же времени усилилось сведение дождевых лесов или их глубокая деградация в ходе разведки и эксплуатации нефтегазовых и других месторождений полезных ископаемых59. Признаков улучшения этого положении не наблюдается, и широко распространилось убеждение в том, что до 2000 г. более 90% оставшихся в стране первичных лесов будут сведены или очень сильно нарушены хозяйственной деятельностью 60.

В 60 —70-х годах более 50% объема экспорта тропической древесины, которую заготавливали в стране 150 компаний, приходилось на индонезийскую часть Калимантана, главным образом на провинцию Восточный Калимантан. К началу 80-х годов фактически все еще облесенные площади здесь были включены в состав лесных концессий61.

В Восточном Калимантане лесные концессии предоставлялись не только для заготовки древесины, но и для размещения переселенцев, особенно с Явы, где из-за продолжающегося быстрого роста численности населения все больше обостряется нехватка земельных ресурсов. Составная часть долгосрочной переселенческой программы Индонезии, разработанной в 70-х годах,— сведение первичных лесов и развитие на их месте земледелия силами миллионов переселенцев. Для осуществления программы сначала предполагалось освоить таким путем примерно за 10 лет до 40 млн. га дождевых лесов в разных частях страны.

В конце 70-х годов по этой программе проводился своего рода эксперимент по расселению на 2 млн. га постоянновлажных лесов в Восточном Калимантане нескольких тысяч семей жителей других провинций острова. Каждой семье полагалось от 2 до 5 га в первичном лесу — в зависимости от определения пригодности участка для возделывания тех или иных продовольственных и технических культур. Считалось, что первые переселенцы займутся на месте сводимых дождевых лесов помимо самообеспечения продовольствием еще и мелкотоварным производством, возделывая масличные культуры, кофе, какао и каучуконосы. Дальнейший этап реализации программы предусматривал сведение еще 18 млн. га первичных лесов и размещение на этих землях 0,5 млн. семей с Явы.

Осуществление программы с первых же шагов столкнулось со многими трудностями. Первая из них была закономерной и, казалось бы, в 70-х годах не должна быть неожиданной для организаторов переселенческой программы в Индонезии и выбранных ими экспертов. Это быстрая потеря плодородия почвами на обезлесенных участках. Многие переселенцы не смогли даже обеспечить себя достаточным продовольствием после второго урожая. Поэтому им быстро пришлось перейти к традиционному подсечно-огневому земледелию, уже бесконтрольно вторгаясь на новые участки дождевого леса, где после очередного выжигания они могли рассчитывать на сносный урожай. Таким образом, складывалось положение, при котором на Калимантане минимальное число людей осваивало бы для своих личных нужд все большие площади первичного леса, ставя тем самым под сомнение возможность осуществить главную цель программы — улучшить продовольственное положение в стране.

Возникли и технические трудности в организации расчистки леса для земледельческих участков. Использование механических средств сведения леса программой не предусматривалось из-за очевидной опасности разрушения при этом почвенного покрова, да и по материально-финансовым соображениям. Эксперимент на Калимантане показал, что при полной расчистке первичного леса механическими средствами восстановить плодородие почв не удается даже при внесении в них большого количества удобрений. Ручная рубка леса и затем его выжигание хотя и наносят меньший ущерб почвам, но ведут к бессмысленной гибели огромной массы древесины и все равно не создают условий для эффективного земледелия на расчищенных участках. Разработанные для Калимантана группой экспертов из ФРГ рекомендации по сочетанию механизированной и ручной рубки леса и некоторой защите почв от быстрой эрозии после сведения естественной растительности частично могут способствовать кратковременному улучшению земледелия на таких участках. Но рекомендации исходили исключительно из принципов экономической эффективности текущей практики уничтожения постоянновлажных лесов в Индонезии, не касаясь экологических аспектов, тем более со взглядом в будущее.

Только к 80-м годам в программе наметилось изменение ее исходной концепции и соответственно этому в Индонезии стали предпринимать шаги, чтобы направлять переселенцев на освоение площадей, заняты не первичными лесами, а вторичными формациями на Калимантане и некоторых других островах. Одновременно стала укрепляться тенденция к созданию охраняемых территорий в еще оставшихся нетронутым дождевых лесах страны и проведению специальных исследований по рационализации освоения таких лесов .

В 1980 г. в Индонезии состоялось официальное открытие пяти национальных парков, часть которых и ранее числилась в перечне охраняемых территорий в этой стране, в частности Гунунг-Льюзер на о. Суматра (800 тыс. га). В ближайшие годы в Индонезии намечается открытие еще около 10 национальных парков. Но например, в Ириан-Джае самый крупный лесной массив, считающийся охраняемым, имеет площадь всего в 40 тыс. га.

Немаловажную роль для охраны экосистем постоянновлажных тропиков в регионе, вероятно, могли бы сыграть природоохранные меры на принадлежащих Индонезии Молуккских островах. Исследование уникальной, отличающейся очень высоким эндемизмом природы этой биогеографической области, образующей переход от азиатских к австрало-океаническим влажным тропикам, было начато еще в середине XIX в. Уоллесом. Но до сих пор природа архипелага считается изученной недостаточно.

В начале 80-х годов почти 3/4 его территории считались не тронутыми или слабо затронутыми хозяйственной деятельностью. Однако активизация последней, прежде всего увеличение промышленного лесоповала и усиливающийся бесконтрольный отлов экзотических животных, все более угрожают состоянию природы Молуккских островов, где свыше 1 млн. человек живет на островах общей площадью немногим более 80 тыс. кв. км66.

Экосистемы архипелага включают мангры, заболоченные низинные, равнинные и горные дождевые леса. Наибольшую опасность для их сохранения стал представлять лесоповал, который в 1980 г. вели около 20 компаний. Вывоз древесины достиг почти 1,5 млн. куб. м. Суда-лесовозы без труда подходят к берегу прямо у мест порубок. Это удешевляет промысел, привлекая все больше дельцов, действующих иногда совсем бесконтрольно. Под концессии отдано почти 90% площади лесов на островах. Экологические последствия лесоповала на них особенно губительны, так как очень сильна эрозия на обращенных к морю склонах, практически нет тех предпосылок возможности самовосстановления экосистем, которые сохраняются, когда рядом с вырубленными лесами остаются нетронутые.

Управление охраны природы Индонезии наметило программу предотвращения полной деградации природы архипелага. Намечено создать национальный парк на о. Серам (180 тыс. га), морской заповедник (250 тыс. га) у берегов о-вов Ару и т. д. Кроме того, предполагается объявить «охраняемыми» лесные массивы площадью от 150 кв. км до 3,5 тыс. кв. км на десяти более крупных островах и на высотах от 0 до 2 800 м. Если эту программу удалось бы в основном осуществить, то угроза природе и биологическим ресурсам архипелага уменьшилась, но ликвидировать ее нельзя без резкого ограничения промышленного лесоповала и отлова животных.

В Азиатском регионе кроме Индонезии природные экосистемы постоянновлажных тропиков пока сохранились на относительно крупных площадях еще в Малайзии. Хотя дождевые леса полуостровной части этой страны давно осваивались человеком, но в начале 60-х годов они и здесь занимали почти 80% территории. В 70-х годах площадь этих лесов сокращалась ежегодно на 300 — 400 тыс. га, а к началу 80-х годов нетронутые или слабодеградированные дождевые леса в Полуостровной Малайзии, по осредненным оценкам, занимали не более 1,8 млн. га, болотистые леса и мангры — менее 1 млн. га, свыше 4 млн. га приходилось на деградированные и вторичные леса.

Таблица 14

Облесенные площади и заготовка древесины в Малайзии в начале 80-х годов

<t
d>29,3

*В том числе «сомкнутые» леса — 3,1 млн. га.

Пример Малайзии заслуживает особого внимания, по крайней мере в трех планах. Природные экосистемы постоянновлажных тропиков на территории этой страны очень важны для перспектив охраны природы рассматриваемой нами зоны. Структура и динамика современного хозяйственного освоения территории страны во многом характерны для данного региона и ряда областей в других регионах. Изучение природы, естественных ресурсов и попытки регулирования их освоения в Малайзии имеют более продолжительный опыт, че